Путин испортил биографию Ельцину?
31 декабря 1999 года. Ельцин оставляет страну на Путина (справа налево: Борис Ельцин, Александр Волошин, Владимир Путин)01.02.2010 14:00
Сегодня – день рождения первого президента России Бориса Ельцина. Его главной ошибкой многие считают выдвижение Владимира Путина на роль "преемника". Но только ли Ельцин виноват в этой ошибке?
В этом году ельцинская дата "некруглая", 79 лет, так что отметят ее, конечно, попросту, по-семейному. Впрочем, и через год восьмидесятилетие первого президента России пройдет, думаю, без большого шума. Хотя, может статься, "тандем" решит политически целесообразным несколько освежить память о Ельцине, показать: зря, мол, нас упрекают, что принижаем историческую роль этого человека, выпячивая себя любимых… Прошлую, "полукруглую", годовщину − семидесятипятилетие − когда Ельцин-отставник был еще жив, отметили вполне помпезно, в Кремле. Вроде бы – вопреки желанию самого юбиляра, который предполагал провести этот день скромно, у себя на даче, в кругу близких людей.
Вот что рассказывал бывший премьер-министр Михаил Касьянов: после того испорченного семидесятипятилетия Ельцин "окончательно понял, что он живет? как пленник в "золотой клетке". Осознание этого факта для него, безусловно, было трагедией".
Люди, не приемлющие путинский режим, постоянно упрекают Ельцина: вот-де он так и не выступил публично против своего "наследника", хотя достаточно ясно видел, что тот гнет не туда. Касьянов рассказывает, что мысль о таком выступлении, видимо, приходила Ельцину в голову. Откровенно "сказать всё, что он думает", он собирался как раз после того "полукруглого" юбилея, случившегося в феврале 2006 года. Но − не сказал…
Судя по всему, к концу жизни у Ельцина накапливалось разочарование своим преемником. Однако независимо от того, как сам Борис Николаевич к исходу лет оценивал свой выбор, для всё большего числа людей становится очевидным: была совершена грубая ошибка. В своей недавно вышедшей книге "Главная ошибка Ельцина" я привожу слова, сказанные в разговоре со мной Борисом Немцовым − первым, кого Ельцин, еще в 1994 году, прочил в свои преемники: "Назначить своим преемником (речь, естественно, о Путине. − О.М.) собственного прямого антипода! Это надо было умудриться! Смотрите... Выбирая между цензурой и свободой слова, Ельцин безоговорочно был за свободу слова, Путин − за цензуру. Выбирая между бюрократией и частным предпринимательством, Ельцин был за частное предпринимательство, Путин − за бюрократию. Выбирая между выборами и назначением губернаторов, республиканских президентов, Ельцин был за выборы, Путин − за назначение. Ельцин очень гордился тем, что он установил добрые отношения со странами СНГ, с Европой, с Америкой, Путин же считает своим долгом со всеми поссориться... То есть стопроцентные антиподы! Все другое!.. И как у одного человека в одной голове могли уместиться два таких разных преемника − я и Путин?.."
Как же мог случиться такой выбор?
Без сомнения, Ельцин искренне желал, чтобы его курс на демократию, на рыночную экономику, на вступление страны в сообщество
Вполне нормальным демократическим президентом мог бы стать Виктор Черномырдин. К августу 1998 года, когда Ельцин решил вновь двинуть Черномырдина в премьеры и сделать "преемником", тот уже почти расстался с менталитетом "красного директора", вполне чутко откликался на слова "демократия", "рынок". Если бы к нему как к президенту приставить в качестве премьера грамотного экономиста-рыночника − того же Чубайса, получился бы вполне дееспособный тандем, во всяком случае не несущий в себе угрозу тогдашней уже достаточно демократической России. У Черномырдина была мощная поддержка разнообразных элит, к нему по-доброму относились простые люди. Но на пути Виктора Степановича к статусу преемника встала Дума. Точнее – коммунисты со своими союзниками и "яблочники", вместе составлявшие в ней тогда большинство.
Сейчас эти господа-товарищи стонут от путинского режима, рвут на себе волосы, как бы запамятовав, какую роль они сыграли в становлении этого режима.
Думцы дважды провалили кандидатуру Черномырдина. Ельцин колебался, выдвигать ли ее в третий раз. В случае третьего отклонения он мог распустить Думу и назначить новые выборы. Думаю, при желании Борис Николаевич мог бы все-таки сломить сопротивление Думы − с роспуском или без роспуска. Но в какой-то момент у него самого возникло сомнение: стоит ли все же делать ставку именно на 60-летнего Черномырдина? Он вернулся к своей давней идее: надо давать дорогу молодым. В поле зрения Ельцина к этому моменту уже замаячил некий чиновник, отвечающий этому критерию – относительно молодой. В конце концов Борис Николаевич решил, что новым президентом России должен стать человек в возрасте около 50.
Полагаю, это был первый шаг к ошибке. В той ситуации выбор более "возрастного" кандидата имел ряд преимуществ. У того, кому больше лет, всегда меньше амбиций. Соответственно − меньше вероятность, что, став президентом, он захочет напрочь переделать и переломать все, сделанное предшественником… Еще одно преимущество: в случае, если выбор окажется ошибочным, более пожилой преемник на меньший срок засидится в президентском кресле. А уж если в это кресло по ошибке попадет молодой − его ухода стране придется ждать долго. Сейчас мы как раз и оказались в такой ситуации: молодые "тандемисты" уже пробыли в Кремле 10 лет, а впереди нас ожидают еще как минимум 26 лет их пребывания.
В общем, Черномырдина "тормознули". Через год, к началу августа 1999-го, наиболее вероятными кандидатами в президенты, судя
Кстати, об этой очевидной, вопиющей разнице между двумя кандидатами не уставал в тот момент твердить один из ближайших советников Ельцина, опытнейший политик и политтехнолог Анатолий Чубайс. Когда он узнал, что готовится отставка Степашина с поста премьера и замена его Путиным, он прореагировал на эту новость необычайно бурно.
− Вы идиоты! − кричал он двум другим ельцинским помощникам и советникам, Волошину и Юмашеву. − Вы сейчас просто угробите страну! У вас есть реальный кандидат в президенты... Да, я знаю все недостатки Сергея, но он − абсолютно вменяемый человек, представитель нового поколения. Убирая его, вы просто приведете к власти Примакова и Лужкова, это я вам на сто процентов гарантирую.
Однако выбор сделали не Волошин и не Юмашев − выбор сделал сам Ельцин.
Говорили, что Степашин его не устроил излишней мягкостью, нерешительностью. Уверяли даже, что до Ельцина дошли слухи, будто Степашин − подкаблучник, целиком находящийся под влиянием своей жены, крупной банковской деятельницы. А уж этого Борис Николаевич никак потерпеть не мог. Тут он был строго патриархален.
Вскипятить "президентский" рейтинг Путина, поднять его до заоблачных высот удалось при помощи весьма своеобразной "предвыборной кампании" − второй чеченской войны, развязанной как бы в ответ на взрывы домов (был там, правда, еще один повод − вторжение в Россию, в Дагестан, "громадного", в 650 человек, басаевского войска, но этот повод избирателей мало волновал: там у них, на Кавказе, все время что-то происходит, в России все давно к этому привыкли).
Нисколько не сомневаюсь, что любой из двух вполне реальных тогда вариантов − хоть Черномырдин, хоть Степашин − были бы
И в заключение надо сказать еще об одном. Да, указав на Путина, Ельцин совершил ошибку, но было бы несправедливо возлагать вину лишь на него одного. В конце концов, он ведь не выбирал Путина, он лишь ПРЕДЛОЖИЛ народу сделать этот выбор. ВЫБРАЛ же Путина народ. И ответственность за ошибочный выбор несет не только Борис Николаевич, но и российские избиратели. Они эту ответственность делят пополам.
Скажут: ну, народ – ему на кого покажут, о ком телевидение больше продудит, за того и проголосует. Однако здесь уместно посмотреть, что сейчас происходит на Украине. Сколько бы Виктор Ющенко, уходящий с президентского поста, ни показывал на кого-то пальцем: выберите его (или ее), − украинский народ лишь усмехнется на это его указание. Оттого никаких предложений-указаний Ющенко и не делает. Такая вот разница между "оранжевой" Украиной и серой Россией.
ФОТО: Татьяна Юмашева и герои её блога
В этом году ельцинская дата "некруглая", 79 лет, так что отметят ее, конечно, попросту, по-семейному. Впрочем, и через год восьмидесятилетие первого президента России пройдет, думаю, без большого шума. Хотя, может статься, "тандем" решит политически целесообразным несколько освежить память о Ельцине, показать: зря, мол, нас упрекают, что принижаем историческую роль этого человека, выпячивая себя любимых… Прошлую, "полукруглую", годовщину − семидесятипятилетие − когда Ельцин-отставник был еще жив, отметили вполне помпезно, в Кремле. Вроде бы – вопреки желанию самого юбиляра, который предполагал провести этот день скромно, у себя на даче, в кругу близких людей.
Вот что рассказывал бывший премьер-министр Михаил Касьянов: после того испорченного семидесятипятилетия Ельцин "окончательно понял, что он живет? как пленник в "золотой клетке". Осознание этого факта для него, безусловно, было трагедией".
Люди, не приемлющие путинский режим, постоянно упрекают Ельцина: вот-де он так и не выступил публично против своего "наследника", хотя достаточно ясно видел, что тот гнет не туда. Касьянов рассказывает, что мысль о таком выступлении, видимо, приходила Ельцину в голову. Откровенно "сказать всё, что он думает", он собирался как раз после того "полукруглого" юбилея, случившегося в феврале 2006 года. Но − не сказал…
Судя по всему, к концу жизни у Ельцина накапливалось разочарование своим преемником. Однако независимо от того, как сам Борис Николаевич к исходу лет оценивал свой выбор, для всё большего числа людей становится очевидным: была совершена грубая ошибка. В своей недавно вышедшей книге "Главная ошибка Ельцина" я привожу слова, сказанные в разговоре со мной Борисом Немцовым − первым, кого Ельцин, еще в 1994 году, прочил в свои преемники: "Назначить своим преемником (речь, естественно, о Путине. − О.М.) собственного прямого антипода! Это надо было умудриться! Смотрите... Выбирая между цензурой и свободой слова, Ельцин безоговорочно был за свободу слова, Путин − за цензуру. Выбирая между бюрократией и частным предпринимательством, Ельцин был за частное предпринимательство, Путин − за бюрократию. Выбирая между выборами и назначением губернаторов, республиканских президентов, Ельцин был за выборы, Путин − за назначение. Ельцин очень гордился тем, что он установил добрые отношения со странами СНГ, с Европой, с Америкой, Путин же считает своим долгом со всеми поссориться... То есть стопроцентные антиподы! Все другое!.. И как у одного человека в одной голове могли уместиться два таких разных преемника − я и Путин?.."
Как же мог случиться такой выбор?
Без сомнения, Ельцин искренне желал, чтобы его курс на демократию, на рыночную экономику, на вступление страны в сообщество
цивилизованных демократических стран был продолжен. В таком случае, следуя строгой логике, кто бы должен был возглавить Россию после него? В голове сразу же возникают имена Гайдара, Чубайса, того же Немцова… Но разве мог бы кто-то из них в реальности стать президентом? Не было и нет для нашего замечательного народа, для его подавляющего большинства более ненавистных имен, чем эти. Даже и "по системе Чурова" ни одного из них не удалось бы протащить в президентское кресло, а тогда этой системы в цельном, законченном виде еще не существовало, тогда еще к выборам относились достаточно серьезно.На пути Виктора Черномырдина к статусу преемника встала Дума. Точнее – коммунисты со своими союзниками и "яблочники", вместе составлявшие в ней тогда большинство.
Вполне нормальным демократическим президентом мог бы стать Виктор Черномырдин. К августу 1998 года, когда Ельцин решил вновь двинуть Черномырдина в премьеры и сделать "преемником", тот уже почти расстался с менталитетом "красного директора", вполне чутко откликался на слова "демократия", "рынок". Если бы к нему как к президенту приставить в качестве премьера грамотного экономиста-рыночника − того же Чубайса, получился бы вполне дееспособный тандем, во всяком случае не несущий в себе угрозу тогдашней уже достаточно демократической России. У Черномырдина была мощная поддержка разнообразных элит, к нему по-доброму относились простые люди. Но на пути Виктора Степановича к статусу преемника встала Дума. Точнее – коммунисты со своими союзниками и "яблочники", вместе составлявшие в ней тогда большинство.
Сейчас эти господа-товарищи стонут от путинского режима, рвут на себе волосы, как бы запамятовав, какую роль они сыграли в становлении этого режима.
Думцы дважды провалили кандидатуру Черномырдина. Ельцин колебался, выдвигать ли ее в третий раз. В случае третьего отклонения он мог распустить Думу и назначить новые выборы. Думаю, при желании Борис Николаевич мог бы все-таки сломить сопротивление Думы − с роспуском или без роспуска. Но в какой-то момент у него самого возникло сомнение: стоит ли все же делать ставку именно на 60-летнего Черномырдина? Он вернулся к своей давней идее: надо давать дорогу молодым. В поле зрения Ельцина к этому моменту уже замаячил некий чиновник, отвечающий этому критерию – относительно молодой. В конце концов Борис Николаевич решил, что новым президентом России должен стать человек в возрасте около 50.
Полагаю, это был первый шаг к ошибке. В той ситуации выбор более "возрастного" кандидата имел ряд преимуществ. У того, кому больше лет, всегда меньше амбиций. Соответственно − меньше вероятность, что, став президентом, он захочет напрочь переделать и переломать все, сделанное предшественником… Еще одно преимущество: в случае, если выбор окажется ошибочным, более пожилой преемник на меньший срок засидится в президентском кресле. А уж если в это кресло по ошибке попадет молодой − его ухода стране придется ждать долго. Сейчас мы как раз и оказались в такой ситуации: молодые "тандемисты" уже пробыли в Кремле 10 лет, а впереди нас ожидают еще как минимум 26 лет их пребывания.
В общем, Черномырдина "тормознули". Через год, к началу августа 1999-го, наиболее вероятными кандидатами в президенты, судя
по рейтингам, были трое: Примаков, Лужков и Зюганов. Но ни один из них не был приемлем для Ельцина (и для демократической России). Приемлемых оставалось двое: достаточно известный политик, премьер-министр Сергей Степашин и никому не известный директор ФСБ Владимир Путин. У первого рейтинг был достаточно высоким и рос, как на дрожжах, у второго он колебался около нуля. Первый вполне мог одолеть в предвыборной гонке нежелательную "троицу" − для этого просто требовалась грамотная и энергичная предвыборная кампания. Что касается второго… За счет чего он мог бы опередить Примакова, Лужкова, Зюганова, было абсолютно не ясно.
Кстати, об этой очевидной, вопиющей разнице между двумя кандидатами не уставал в тот момент твердить один из ближайших советников Ельцина, опытнейший политик и политтехнолог Анатолий Чубайс. Когда он узнал, что готовится отставка Степашина с поста премьера и замена его Путиным, он прореагировал на эту новость необычайно бурно.
− Вы идиоты! − кричал он двум другим ельцинским помощникам и советникам, Волошину и Юмашеву. − Вы сейчас просто угробите страну! У вас есть реальный кандидат в президенты... Да, я знаю все недостатки Сергея, но он − абсолютно вменяемый человек, представитель нового поколения. Убирая его, вы просто приведете к власти Примакова и Лужкова, это я вам на сто процентов гарантирую.
Однако выбор сделали не Волошин и не Юмашев − выбор сделал сам Ельцин.
Говорили, что Степашин его не устроил излишней мягкостью, нерешительностью. Уверяли даже, что до Ельцина дошли слухи, будто Степашин − подкаблучник, целиком находящийся под влиянием своей жены, крупной банковской деятельницы. А уж этого Борис Николаевич никак потерпеть не мог. Тут он был строго патриархален.
Вскипятить "президентский" рейтинг Путина, поднять его до заоблачных высот удалось при помощи весьма своеобразной "предвыборной кампании" − второй чеченской войны, развязанной как бы в ответ на взрывы домов (был там, правда, еще один повод − вторжение в Россию, в Дагестан, "громадного", в 650 человек, басаевского войска, но этот повод избирателей мало волновал: там у них, на Кавказе, все время что-то происходит, в России все давно к этому привыкли).
Нисколько не сомневаюсь, что любой из двух вполне реальных тогда вариантов − хоть Черномырдин, хоть Степашин − были бы
лучше, чем на деле осуществленный. Стопроцентно уверен, что ни у того, ни у другого не поднялась бы рука задушить, задавить ростки демократии, которые с таким трудом проклюнулись в горбачевскую и ельцинскую пору.
И в заключение надо сказать еще об одном. Да, указав на Путина, Ельцин совершил ошибку, но было бы несправедливо возлагать вину лишь на него одного. В конце концов, он ведь не выбирал Путина, он лишь ПРЕДЛОЖИЛ народу сделать этот выбор. ВЫБРАЛ же Путина народ. И ответственность за ошибочный выбор несет не только Борис Николаевич, но и российские избиратели. Они эту ответственность делят пополам.
Скажут: ну, народ – ему на кого покажут, о ком телевидение больше продудит, за того и проголосует. Однако здесь уместно посмотреть, что сейчас происходит на Украине. Сколько бы Виктор Ющенко, уходящий с президентского поста, ни показывал на кого-то пальцем: выберите его (или ее), − украинский народ лишь усмехнется на это его указание. Оттого никаких предложений-указаний Ющенко и не делает. Такая вот разница между "оранжевой" Украиной и серой Россией.
ФОТО: Татьяна Юмашева и герои её блога
